Адепты стужи. Часть 3 - Страница 124

К оглавлению

124

Официально — не значит гласно. Дело замяли. Но в отношениях между САСШ и Британской империей наметилось серьезное похолодание. Североамериканцы направили правительству Великобритании дипломатическую ноту, согласно которой британское правительство объявлялось виновным — хотя и косвенно, но виновным — в произошедшем и едва не закончившемся удачно террористическом акте.

Ни снайпера, ни его винтовку юридическому атташе посольства Североамериканских соединенных штатов в Лондоне, одновременно являющемуся сотрудником ФБР [прим автора — это действительно так, юридический консультант посольства САСШ в Великобритании одновременно является сотрудником ФБР и координатором совместных действий разведслужб двух стран] не предъявили — отказали в грубой и вызывающей форме. Естественно, теплоты во взаимоотношения двух стран это не добавило…

— Черт…

Шатнуло — едва успел удержаться, опереться об стену. Здорово мне попало, здорово, как только жив остался…

— Сэр, вам…

— Не надо, все нормально.

— Сэр, вам нужно вернуться в палату.

— Не надо. Все нормально, я лучше посмотрю в окно. Вот видите — я стою и со мной все нормально. Все в порядке, помощь не нужна.

Медсестра, привыкшая к тому, что ее слушаются беспрекословно, убежала — скорее всего, жаловаться врачу на нарушение пациентом режима.

А за окном была осень. Почти как в России ветер кружил в загадочном танце желтую листву, так же, по-русски хмурилось низкое серое небо. Женщина, которая спасла меня, тогда, на лондонской улице, и которая теперь навещала каждый день, вышли из Субурбана, припаркованного там где парковаться нельзя, пошла к основному входу в комплекс. Остановилась — будто почувствовала на себе мой взгляд — посмотрела на окна, улыбнулась, махнула мне рукой…

И я помахал ей в ответ.

Праведно ли я поступал в своей жизни? Прав ли я был в этой войне? На стороне правды ли я сражался? Не знаю. И никто не знает. Знает разве что один Господь…

Неоспорима правда войны лишь в одном. В нашей войне, тайной войне нет ни правых, ни виноватых, а выбирать часто приходится между большим и меньшим злом. И человеком чести в нашей профессии мог считаться лишь тот, кто делая этот нелегкий выбор не забывал потом, что он выбрал зло…

124